— Проверять нужно, сколько денег на карте, прежде чем делать заказ, — раздалось на всю кофейню.
В повисшей тишине папа Вадика достал наличные и с невозмутимостью тибетского монаха потребовал книгу жалоб. Ворчливый бариста тут же изменился в лице и попросил прощения, ссылаясь на усталость, но мужчина был непреклонен.
Описав всю ситуацию в заветной тетрадке, он забрал чек, два стаканчика с горячим шоколадом и совершенно озадаченного сына.
— Пап, а что за книга жалоб? — спросил Вадик, когда они допили шоколад, сидя на скамейке во дворе.
— Это такая тетрадь, в которой человек оставляет свои отзывы о работе заведения или о том, кто вел себя некорректно по отношению к клиенту. Помогает добиться справедливости.
— Пап, а что такое «некорректно»?
— Сына, давай договоримся на один новый термин в день, хорошо? Идем, тебя там дед с бабулей заждались.
Вадик сопоставил слова «отзыв», «жалоба» и «справедливость», вспомнил лицо хама-бариста и, сложив это всё в голове, сделал важные выводы.
Этим же вечером он потребовал книгу жалоб у своего деда, когда тот ругал внука из-за незакрытого в ванной крана.
— Какую еще книгу жалоб? — удивился дед.
— Обычную, — спокойно ответил Вадик. — Я в вашем доме гость, а ты ведешь себя некорректно по отношению ко мне.
Дед был опытным шахматистом, но даже он не был готов к такому гамбиту.
— Нет у меня никаких книг, — испуганно ответил он.
— Ну, значит, теперь будет, — сказал Вадик и выудил из рюкзака новенькую тетрадку в клетку, написал на ней «Книга жалоб деда», а затем педантично, но не без грамматических ошибок, внес первую запись.
— Это еще что за?!.. — озадаченный дед выдал вслух емкое и красочное описание происходящего.
Не теряя времени, Вадик забрал тетрадку и внес следующую жалобу, проговаривая ее вслух:
— Ругается матом при детях.
Дед хотел отобрать обличающий документ, но тут, как всегда не вовремя, из ниоткуда явилась жена.
— Что за шум, а драки нету?
— Галя, этот негодник сделал мне книгу жалоб, — искал поддержки оскорбленный дед.
— Ха! Вот это правильно. Давно пора.
Бабушка выхватила тетрадку и, на радость внуку, посвятила мужу три абзаца убористым почерком. Всё там было: и про волосы в носу, и про вечно мятое пальто, и про храп, как у мотоцикла без глушителя…
Прочитав всё это, стушевавшийся дед извинился перед близкими и остаток вечера молча исправлял недочеты.
— А здорово ты, Вадик, придумал, — улыбалась бабушка за ужином. — Если бы не твоя книга, этот росомаха еще полгода бы ногти на ногах не стриг, — покосилась она на деда, и тот обиженно отвернулся.
Вадик тоже улыбался, а сам уже писал отзыв в личной книге бабушки. Он был недоволен суховатыми котлетами и картошкой с остатками глазков. А вечером Вадик внес еще две жалобы: на отобранный перед сном телефон и на плохо прочитанную сказку. Затем мальчик передал новую тетрадку с жалобами бабушке. Это не прошло мимо деда, и тот не упустил возможности отыграться.
— Забирайте своего ресторанного критика, — позвонила утром бабушка отцу ребенка и, ничего не объяснив, вытолкала Вадика за дверь, когда родители приехали.
Воодушевленный эффективностью своего мероприятия, Вадик начал носить с собой кучу пустых тетрадей, из которых на ходу стряпал книги жалоб и раздавал всем вокруг.
Первым после бабушки с дедушкой этой чести удостоился лучший друг и одноклассник Кирилл Зябликов.
— Держи, Кирюха, твоя личная книга жалоб, — торжественно протянул Вадик тетрадь товарищу. Внутри было несколько отзывов от одноклассников, которые Вадик старательно собрал на перемене, еще одна очень нелестная запись от старшего брата Кирилла и пара строк от девчонки, в которую Зябликов был тайно влюблен.
— А зачем она мне? — почему-то не оценил подарок друг.
— Ну, чтоб ты знал, на что обратить внимание, — объяснил Вадик. — Вдруг ты с кем-то будешь вести себя некорректно. Там всё по делу.
— Вообще-то мое имя с двумя «л» пишется, грамотей, — заметил одноклассник, прочитав обложку.
Он не успел убрать тетрадку в рюкзак, потому что Вадик выхватил ее и оставил свежую жалобу на девственно-чистом листе.
— Я — хам и хвастун? — удивился друг, разобрав корявый почерк.
— Ага. Видишь, как просто, — светился счастьем Вадик.
Кирилл с медленно отвисающей челюстью прочитал другие отзывы и жалобы о себе, а затем бросил тетрадь под ноги другу.
— Да иди ты со своей книгой!
— Ты чего, Кирюха? Я же как лучше хочу. Это для справедливости!
Но Кирилл не слушал и не говорил, объявив ничего не понимающему Вадику бойкот.
Уже через час «книга» пестрила свежими отзывами о бывшем друге. Детям безумно понравилась игра, в которой можно анонимно критиковать и жаловаться на других.
Сегодня на уроке математики Вадик получил двойку за работу у доски и выговор от учителя за невыполненное домашнее задание. Уже через два урока на столе учителя лежала заполненная от корки до корки именная «Книга жалоб Анны Васильевны», с которой Вадик прошелся по трем классам. Двоечники и троечники не упустили возможности излить душу в борьбе за справедливость. Не упустил возможности и физрук, который трижды приглашал математичку на ужин и трижды получал отказ. Прочитав искренние отзывы о себе и своем подходе к ленивым и невоспитанным, женщина провела остаток учебного дня с красными глазами и не поставила ни одной, даже самой заслуженной двойки, боясь новых «справедливостей».
Точно такими же «книгами» обзавелись преподаватель по русскому языку, кассир в школьной столовой, несколько девчонок и двое школьных хулиганов, которых все боялись и которые, вопреки ожиданиям Вадика, совершенно не смутились, а, наоборот, почувствовали прилив сил и гордости и продолжили лупить одноклассников в два раза усерднее.
Вечером Вадик вручил книгу жалоб сестре. Там он подробно описал все свои обиды и претензии, накопившиеся за долгие пять лет существования близкой родственницы. Но это был плевок против действующего вулкана. Можно завести целую библиотеку с жалобами и отзывами, и все равно она не сравнится с пятилетней девчонкой, которую хлебом не корми — дай поябедничать.
Вадика сдали маме с потрохами и даже кое-что приукрасили. Вдобавок к имеющимся грехам позвонили из школы. Проведя анализ обложек всех «Книг жалоб», учителя по почерку определили главного борца за «корректность».
— Но ведь для того и нужны книги жалоб, чтобы люди знали, в чем они виноваты, — оправдывался мальчик, потирая свой красный невиновный зад.
— Покажи-ка мне одну из своих книг, — ответила на это мама.
Вадик протянул свеженькую, приготовленную специально для нее. Мальчик еще только собирался внести туда свои претензии, которые составлял во время наказания.
— А ты в курсе, что здесь ошибка и что книги у тебя называются неверно.
— Что значит — неверно? — удивился обиженный сын.
— А то, — мама взяла ручку и, дописав что-то, протянула Вадику. — Вот теперь правильно.
— «Книга жалоб и предложений», — прочитал мальчик. — Каких еще предложений?
— А ты что, думал, что эти книги только для того, чтобы жаловаться?
Вадик кивнул.
— А если человек не знает, как ему работать с поступившей жалобой? Что тогда делать? — вопросительно вскинула бровь мама.
— Ну… Это его проблемы.
— Нет, дорогой мой. Если ты имеешь к человеку какую-то претензию и хочешь ему об этом сообщить, то не поленись предложить ему решение. А то получается какая-то беспардонность и грубость.
Вадик хотел спросить, что такое «беспардонность», но, наткнувшись на суровый взгляд матери, догадался без всякой расшифровки.
На следующий день Вадик, придя в школу, понял, что не только хулиганы, но и все вокруг настроены к нему враждебно. Более того, один из ребят выдал Вадику его личную «Книгу жалоб», где собрались сочинения ребят, учителей, и даже дед
Вадика каким-то образом смог принять участие в этой переписи отзывов. Благо предложения вносить не требовалось, потому что Вадик и сам понимал, как работать с этими жалобами. Он извинился перед друзьями и учителями, а заодно обосновал каждую свою претензию и предложил варианты для их исправлений. Те же, что не смог объяснить, просто порвал и выбросил, повторно извинившись. Шторм стихал, и все возвращалось на круги своя.
Через несколько дней родители отвезли Вадика к дедушке с бабушкой, где его, разумеется, уже давно простили. Там ему поставили на стол тарелку нелюбимого фасолевого супа.
— Бабуль, а можно я тебя попрошу приготовить мне том ям как в ресторане? — корректно внес предложение Вадик, прежде чем подать новую жалобу.
— Ешь что дают, мой хороший, иначе голодным спать ляжешь, — ласково погладила бабушка внука по голове, и тот сделал важный для себя вывод: в некоторых случаях и с некоторыми людьми не помогут ни жалобы, ни предложения.
Александр Райн
В повисшей тишине папа Вадика достал наличные и с невозмутимостью тибетского монаха потребовал книгу жалоб. Ворчливый бариста тут же изменился в лице и попросил прощения, ссылаясь на усталость, но мужчина был непреклонен.
Описав всю ситуацию в заветной тетрадке, он забрал чек, два стаканчика с горячим шоколадом и совершенно озадаченного сына.
— Пап, а что за книга жалоб? — спросил Вадик, когда они допили шоколад, сидя на скамейке во дворе.
— Это такая тетрадь, в которой человек оставляет свои отзывы о работе заведения или о том, кто вел себя некорректно по отношению к клиенту. Помогает добиться справедливости.
— Пап, а что такое «некорректно»?
— Сына, давай договоримся на один новый термин в день, хорошо? Идем, тебя там дед с бабулей заждались.
Вадик сопоставил слова «отзыв», «жалоба» и «справедливость», вспомнил лицо хама-бариста и, сложив это всё в голове, сделал важные выводы.
Этим же вечером он потребовал книгу жалоб у своего деда, когда тот ругал внука из-за незакрытого в ванной крана.
— Какую еще книгу жалоб? — удивился дед.
— Обычную, — спокойно ответил Вадик. — Я в вашем доме гость, а ты ведешь себя некорректно по отношению ко мне.
Дед был опытным шахматистом, но даже он не был готов к такому гамбиту.
— Нет у меня никаких книг, — испуганно ответил он.
— Ну, значит, теперь будет, — сказал Вадик и выудил из рюкзака новенькую тетрадку в клетку, написал на ней «Книга жалоб деда», а затем педантично, но не без грамматических ошибок, внес первую запись.
— Это еще что за?!.. — озадаченный дед выдал вслух емкое и красочное описание происходящего.
Не теряя времени, Вадик забрал тетрадку и внес следующую жалобу, проговаривая ее вслух:
— Ругается матом при детях.
Дед хотел отобрать обличающий документ, но тут, как всегда не вовремя, из ниоткуда явилась жена.
— Что за шум, а драки нету?
— Галя, этот негодник сделал мне книгу жалоб, — искал поддержки оскорбленный дед.
— Ха! Вот это правильно. Давно пора.
Бабушка выхватила тетрадку и, на радость внуку, посвятила мужу три абзаца убористым почерком. Всё там было: и про волосы в носу, и про вечно мятое пальто, и про храп, как у мотоцикла без глушителя…
Прочитав всё это, стушевавшийся дед извинился перед близкими и остаток вечера молча исправлял недочеты.
— А здорово ты, Вадик, придумал, — улыбалась бабушка за ужином. — Если бы не твоя книга, этот росомаха еще полгода бы ногти на ногах не стриг, — покосилась она на деда, и тот обиженно отвернулся.
Вадик тоже улыбался, а сам уже писал отзыв в личной книге бабушки. Он был недоволен суховатыми котлетами и картошкой с остатками глазков. А вечером Вадик внес еще две жалобы: на отобранный перед сном телефон и на плохо прочитанную сказку. Затем мальчик передал новую тетрадку с жалобами бабушке. Это не прошло мимо деда, и тот не упустил возможности отыграться.
— Забирайте своего ресторанного критика, — позвонила утром бабушка отцу ребенка и, ничего не объяснив, вытолкала Вадика за дверь, когда родители приехали.
Воодушевленный эффективностью своего мероприятия, Вадик начал носить с собой кучу пустых тетрадей, из которых на ходу стряпал книги жалоб и раздавал всем вокруг.
Первым после бабушки с дедушкой этой чести удостоился лучший друг и одноклассник Кирилл Зябликов.
— Держи, Кирюха, твоя личная книга жалоб, — торжественно протянул Вадик тетрадь товарищу. Внутри было несколько отзывов от одноклассников, которые Вадик старательно собрал на перемене, еще одна очень нелестная запись от старшего брата Кирилла и пара строк от девчонки, в которую Зябликов был тайно влюблен.
— А зачем она мне? — почему-то не оценил подарок друг.
— Ну, чтоб ты знал, на что обратить внимание, — объяснил Вадик. — Вдруг ты с кем-то будешь вести себя некорректно. Там всё по делу.
— Вообще-то мое имя с двумя «л» пишется, грамотей, — заметил одноклассник, прочитав обложку.
Он не успел убрать тетрадку в рюкзак, потому что Вадик выхватил ее и оставил свежую жалобу на девственно-чистом листе.
— Я — хам и хвастун? — удивился друг, разобрав корявый почерк.
— Ага. Видишь, как просто, — светился счастьем Вадик.
Кирилл с медленно отвисающей челюстью прочитал другие отзывы и жалобы о себе, а затем бросил тетрадь под ноги другу.
— Да иди ты со своей книгой!
— Ты чего, Кирюха? Я же как лучше хочу. Это для справедливости!
Но Кирилл не слушал и не говорил, объявив ничего не понимающему Вадику бойкот.
Уже через час «книга» пестрила свежими отзывами о бывшем друге. Детям безумно понравилась игра, в которой можно анонимно критиковать и жаловаться на других.
Сегодня на уроке математики Вадик получил двойку за работу у доски и выговор от учителя за невыполненное домашнее задание. Уже через два урока на столе учителя лежала заполненная от корки до корки именная «Книга жалоб Анны Васильевны», с которой Вадик прошелся по трем классам. Двоечники и троечники не упустили возможности излить душу в борьбе за справедливость. Не упустил возможности и физрук, который трижды приглашал математичку на ужин и трижды получал отказ. Прочитав искренние отзывы о себе и своем подходе к ленивым и невоспитанным, женщина провела остаток учебного дня с красными глазами и не поставила ни одной, даже самой заслуженной двойки, боясь новых «справедливостей».
Точно такими же «книгами» обзавелись преподаватель по русскому языку, кассир в школьной столовой, несколько девчонок и двое школьных хулиганов, которых все боялись и которые, вопреки ожиданиям Вадика, совершенно не смутились, а, наоборот, почувствовали прилив сил и гордости и продолжили лупить одноклассников в два раза усерднее.
Вечером Вадик вручил книгу жалоб сестре. Там он подробно описал все свои обиды и претензии, накопившиеся за долгие пять лет существования близкой родственницы. Но это был плевок против действующего вулкана. Можно завести целую библиотеку с жалобами и отзывами, и все равно она не сравнится с пятилетней девчонкой, которую хлебом не корми — дай поябедничать.
Вадика сдали маме с потрохами и даже кое-что приукрасили. Вдобавок к имеющимся грехам позвонили из школы. Проведя анализ обложек всех «Книг жалоб», учителя по почерку определили главного борца за «корректность».
— Но ведь для того и нужны книги жалоб, чтобы люди знали, в чем они виноваты, — оправдывался мальчик, потирая свой красный невиновный зад.
— Покажи-ка мне одну из своих книг, — ответила на это мама.
Вадик протянул свеженькую, приготовленную специально для нее. Мальчик еще только собирался внести туда свои претензии, которые составлял во время наказания.
— А ты в курсе, что здесь ошибка и что книги у тебя называются неверно.
— Что значит — неверно? — удивился обиженный сын.
— А то, — мама взяла ручку и, дописав что-то, протянула Вадику. — Вот теперь правильно.
— «Книга жалоб и предложений», — прочитал мальчик. — Каких еще предложений?
— А ты что, думал, что эти книги только для того, чтобы жаловаться?
Вадик кивнул.
— А если человек не знает, как ему работать с поступившей жалобой? Что тогда делать? — вопросительно вскинула бровь мама.
— Ну… Это его проблемы.
— Нет, дорогой мой. Если ты имеешь к человеку какую-то претензию и хочешь ему об этом сообщить, то не поленись предложить ему решение. А то получается какая-то беспардонность и грубость.
Вадик хотел спросить, что такое «беспардонность», но, наткнувшись на суровый взгляд матери, догадался без всякой расшифровки.
На следующий день Вадик, придя в школу, понял, что не только хулиганы, но и все вокруг настроены к нему враждебно. Более того, один из ребят выдал Вадику его личную «Книгу жалоб», где собрались сочинения ребят, учителей, и даже дед
Вадика каким-то образом смог принять участие в этой переписи отзывов. Благо предложения вносить не требовалось, потому что Вадик и сам понимал, как работать с этими жалобами. Он извинился перед друзьями и учителями, а заодно обосновал каждую свою претензию и предложил варианты для их исправлений. Те же, что не смог объяснить, просто порвал и выбросил, повторно извинившись. Шторм стихал, и все возвращалось на круги своя.
Через несколько дней родители отвезли Вадика к дедушке с бабушкой, где его, разумеется, уже давно простили. Там ему поставили на стол тарелку нелюбимого фасолевого супа.
— Бабуль, а можно я тебя попрошу приготовить мне том ям как в ресторане? — корректно внес предложение Вадик, прежде чем подать новую жалобу.
— Ешь что дают, мой хороший, иначе голодным спать ляжешь, — ласково погладила бабушка внука по голове, и тот сделал важный для себя вывод: в некоторых случаях и с некоторыми людьми не помогут ни жалобы, ни предложения.
Александр Райн
