- Специальный корреспондент
В 1979 году на экраны выходит один из лучших фильмов гениального Френсиса Форда Копполы – «Апокалипсис сегодня». Тема Вьетнама остра, болезненна и актуальна, поэтому режиссёр выстроил повествование именно вокруг неё. Но изначально эта история происходила не в Камбодже, и даже не в Азии вообще.
Действие повести Джозефа Конрада происходит в Конго. Точнее, в «Свободном государстве Конго», находящемся под управлением бельгийцев. Название повести оказалось пророческим. На очень долгое время эта земля действительно превратилось в «Сердце тьмы» африканского континента.
Началось всё с события, казалось бы, к Африке имевшего мало отношения. На карте Европы в 1830 появилось новое государство – Бельгия. Быть республикой в то время приличному европейскому государству было ещё неуместно, поэтому на вакантную должность короля пригласили персонажа уже не юного, но заслуженного и породистого. Леопольд принимал активное участие в Наполеоновских войнах в составе Русской Императорской армии, командуя при этом лейб-гвардейскими кирасирами, да ещё и происходил из Саксен-Кобург-Готской династии. Кандидат в высшей степени достойный.
Правда, имелся один важный момент – новоявленная монархия была категорически парламентской. Власть короля, соответственно, была жёстко ограничена. Что, впрочем, не мешало Леопольду находить лазейки для обхода ограничений и пытаться всерьёз влиять на политическую ситуацию в стране. В целом, итоги правления короля Леопольда I можно назвать успешными: он оставил страну в стабильном состоянии, с развивающейся экономикой и неплохой армией. На смену ему пришёл его сын, Леопольд II, коронованный в 1865 году.
Новый король, по примеру отца, также хотел укрепить бельгийское государство, сделать его серьёзным игроком в европейской политике. Сделать это чисто за счёт маленькой страны было, конечно, невозможно, а значит, нужны были внешние ресурсы. Леопольд начал активно продвигать идею колониальных захватов, но парламент воспринял эти идеи, мягко говоря, прохладно. В принципе, их вполне можно было понять: лезть играть на одно поле с Англией и Францией, будучи при этом Бельгией – решение, не кажущееся благоразумным. Но Леопольд (дальше номер буду опускать, речь теперь везде будет идти о младшем Леопольде) не сдаётся и решает, что если Бельгия не хочет владеть колониями, то владеть ими он будет сам, лично. Заодно и реальной властью обзаведётся, а то король он или где?
Где добывать себе колонию, вопросов не стояло – конечно же, в Африке. Благо, к тому времени её ещё толком поделить не успели. Европейские владения представляют собой пока ещё не жирные ломти от африканского пирога, а узкие полоски по побережьям, с которых краски на карте только начинают расползаться вглубь континента. Лихорадки, мощные реки, агрессивные негры и, конечно же, муха цеце до поры сдерживали европейскую экспансию. Хинин, пароходы и картечницы Гатлинга успешно решили первые три проблемы, с паскудной мухой борьба с переменным успехом идёт до сих пор. На короткое время в Африке открылось окно возможностей, и Леопольд решил в него проскочить. Шансы у него на это были хорошие – монарх отличался завидной деловой хваткой, за что быстро успел получить прозвище «король-делец» и стать героем многочисленных карикатур. Действовать нужно было быстро и наверняка, пока Франция пожирала Западную Африку, а англичане завязли в противостояниях со всякими ашанти и зулусами.
В 1876 году в Брюсселе открывается географическая конференция, на которую съезжается множество известных географов со всего мира. Председательствует русский путешественник Петр Семенов-Тян-Шанский. На этой конференции Леопольд выступает как гуманист и филантроп – всячески заботится о судьбах бедных негров, страдающих от дикости, болезней, рабства и прочих страшных вещей. Причём не просто говорит, а предлагает деятельно помочь, создав благотворительную организацию, конечно же с самим собой во главе. Географы согласно кивают, мол, дело, конечно, хорошее, и итогом конференции становится создание «Международной африканской ассоциации». Леопольд с жаром берётся за дело.
Прежде всего необходимо исследовать территорию, о которой шла речь. Для этого был организован «Комитет для изучения Верхнего Конго». К работе был привлечён Генри Стенли, который был одним из известнейших исследователей Африки, наряду с Дэвидом Ливингстоном. Но если Ливингстон запомнился своим дипломатичным и гуманным отношением к местным жителям, то Стенли предпочитал решать проблемы лихим кавалерийским наскоком. Вместо переговоров он проламывался силой, предпочитая не тратить время на лишнюю болтовню.
По заказу Леопольда Стенли быстро и эффективно произвёл разведку земель в бассейне реки Конго. Разведкой деятельность американца не ограничивалась – он и другие эмиссары Леопольда составили множество договоров с местными правителями о передаче прав на их землю «Ассоциации». Всё-таки на дворе последняя четверть XIX века, просто так территорию не захватишь, всё должно быть оформлено юридически.
Поэтому на Берлинскую конференцию, проходившую в 1884-85 годах, Леопольд явился с весомыми козырями. У него был прекрасный имидж филантропа и гуманиста, у него были на руках договоры, и он провернул прекрасную интригу, предложив Англии и Франции свои услуги в качестве буфера между их владениями. Ну, дабы эти прекрасные страны могли избежать лишних недоразумений и пограничных споров в своих африканских владениях. Кроме того, Леопольд обязался организовать зону свободной торговли.
Это было очень смело и нагло, но оно оправдало себя. Серьёзных возражений не оказалось, и Леопольд получил под свой личный контроль «Свободное государство Конго», превосходившее Бельгию по площади практически в 80 раз. Территория нового владения была поделена на 15 комиссариатов, были учреждены министерства и должность генерал-губернатора, который базировался в городе Бома, ставшем столицей. Сам Леопольд так никогда и не удостоил Конго своим визитом.
Один из первых же его указов сыграет потом очень важную роль в развитии событий – была запрещена открытая публикация каких-либо нормативно-правовых актов «Свободного государства». Для поддержания порядка были организованы местные вооружённые силы, получившие название Force Publique. Формировались они из наёмников, офицеры были белые, а солдаты – в основном из африканских колоний других стран. Позднее начали набирать и местных, в основном представителей небольших народностей. Что занятно – поначалу выгода от данного приобретения была абсолютно не очевидна. Главным экспортным товаром Конго была слоновая кость, в книге Конрада речь идёт именно об агенте, занимавшемся её поставками. Товар довольно специфичный в силу ограниченного спроса и нестабильных поставок.
Поэтому в первые годы существования колонии главной задачей её администрации было хотя бы не уходить в минус. Всё изменилось в 1888 году, когда Джон Данлоп запатентовал надувную камеру для колеса. Потребители быстро оценили преимущества пневматических шин, и спрос на резину резко рванул вверх. Синтетических резин в это время ещё не изобрели, потому единственным источником сырья для производства этого материала были каучуконосные растения. И так уж сложилось, что на территории Конго местных африканских каучуконосов оказалось огромное количество.
Да, они уступали по продуктивности гевее бразильской, зато их было много. И владение, грозившее стать чемоданом без ручки, вдруг обернулось настоящим золотым дном. Территория была разделена на собственно королевские домены и концессии, отданные частным компаниям, после чего и началось падение Конго во тьму.
Всё внутреннее устройство колонии было ориентировано на максимизацию добычи каучука. Труд по его сбору стал основной формой повинности, которую требовала администрация от населения. Были установлены чрезвычайно высокие нормы сбора, цифры которых мало того, что изначально были установлены произвольно, так ещё и постоянно увеличивались. Рабочие трудились по 14-16 часов, но всё равно не могли справиться с заведомо невыполнимыми нормами. Поэтому начала складываться централизованная система принуждения, характерная как для владений собственно Леопольда, так и для частных компаний.
При этом наказание за невыполнение норм было установлено просто и незатейливо – смерть. Исполнение наказания возлагалось на Force Publique и созданные по их образцу отряды частных компаний. Особой веры туземным бойцам не было, командование не без основания полагало, что цифры они могут рисовать произвольно, а дорогие патроны продавать охотникам или использовать для охоты самим. Поэтому для подтверждения своих действий требовалось не только убить виновного, но и принести в качестве доказательства отрубленную правую руку.
Только в этом случае выплачивалась положенная награда. Само собой, это сразу же вызвало волну злоупотреблений – солдаты совершали набеги на деревни, охотясь за руками. Зачастую их отрубали у живых людей, оставляя их мучиться с тяжёлыми ранами. Более того, нередко происходили случаи, когда жители деревни, понимающие, что не могут выполнить нормы, совершали набеги на соседнюю деревню, чтобы заполучить там отрубленные руки и откупиться ими от солдат.
Отрубленные руки стали своеобразной валютой – ими можно было спасти свою деревню, за них можно было получить что-то у солдат, которые в свою очередь использовали руки для расчётов между собой. В свою очередь командование тоже подстёгивает солдат показывать свою эффективность, то есть приносить всё больше и больше отрубленных рук. Происходит девальвация этой валюты, начинают оперировать уже не руками поштучно, а целыми корзинами.
Попутно с этим практикуются и другие способы принуждения. На деревни, демонстрирующие неповиновение, совершаются карательные рейды, в ходе которых их население полностью уничтожается для устрашения соседних поселений. В ходе этих операций очевидцами отмечается поразительная жестокость карателей – повсеместно практикуются пытки, издевательства и жестокие убийства. Всё это сопровождается изнасилованиями, расчленением трупов, непременным отрубанием рук и периодически каннибализмом со стороны бойцов из местных племён.
Массово практикуется захват заложников. Женщины и дети помещаются в лагеря, из которых могут выйти только после выполнения норм добычи их мужчинами. При этом невыполнение норм жестоко карается – в какой-то момент стало понятно, что рубить руки мужчинам невыгодно, им ещё каучук собирать нужно. Так что для мотивации отцов руки стали рубить детям. Периодически то там, то тут происходили восстания, но каждый раз они подавлялись с максимальной жестокостью.
Эффективность данной системы была потрясающей – добыча каучука выросла за 10 лет на порядки – с 80 тонн в 1891 году до почти 6000 тонн в 1901 году. Расхожая фраза гласит, что нет таких преступлений, на которые капитализм не пойдёт ради прибыли в 300%. Так вот, в Конго она достигала 700%. Оплачивалось это всё тяжким трудом и бесчисленными страданиями коренного населения. Кроме непосредственных жертв грабительской эксплуатации были и сопутствующие факторы. Большая часть мужского населения была занята на добыче каучука, поэтому обрабатывать поля приходилось в основном женщинам.
Их сил не хватало, да и с тягловым скотом были проблемы – он был нужен для транспортировки пресловутого каучука. Эффективность сельского хозяйства падала всё больше и больше, регулярно приводя к дефициту продовольствия, а со временем и к массовому голоду. Где голод – там и эпидемии. Сонная болезнь, оспа, дизентерия и венерические заболевания пачками косили ослабевших от голода и непосильного труда людей, унося сотни тысяч жизней. Кроме того, сложившаяся в стране обстановка привела и к временному спаду рождаемости – у людей просто не было времени и сил заводить детей.
Фото: Дети, которые подверглись наказанию за невыполнение норм сбора каучука их отцами.
Хотя «Свободное государство» и было очень закрытой территорий, но всё-таки гуманитарная катастрофа таких масштабов не могла долго оставаться незамеченной. Впервые на ситуацию обратили внимание ещё в 1891 году, когда американец Джон Уильямс написал письмо королю Леопольду о творящихся в Конго ужасах. Именно он тогда впервые использовал формулировку «преступления против человечности».
Леопольд в качестве ответного шага создал «Комиссию по защите коренных жителей», состоящую в основном из иностранных миссионеров, но это мало что изменило. В 1900 году английский журналист Эдмунд Морель всерьёз берётся за раскрутку проблемы, которую обнаружил фактически случайно. Работая в транспортной фирме, он обратил внимание на странный баланс – из Конго шли природные ресурсы, а обратно исключительно военные грузы. Морель публикует ряд статей, которые привлекли к проблеме широкое внимание, а затем и книгу, получившую название «Красный каучук».
Британский консул Роджер Кейсмент совершает поездку по Конго, собирая многочисленные свидетельства преступной политики Леопольда, на основе которых представляет официальный доклад. Возникает мощное движение, выступающее за решение конголезской проблемы. К нему присоединяются многие известные писатели, старающиеся привлечь внимание своими произведениями – Марк Твен, Артур Конан Дойль, Анатоль Франс.
Наибольший же эффект вызвала именно книга Джозефа Конрада «Сердце тьмы», с которой началось данное повествование. Именно она лучше всего показала ужас происходящих событий. Леопольд, конечно же, пытается защититься от града обвинений, причём чаще всего он прикрывается порядком потрескавшейся маской филантропа. Звучат слова о том, что большая часть умерших в Конго – это результат тропических болезней, а значит, необходимо усилить борьбу с ними; для этого организуются соответствующие общества.
Но эти попытки обречены на провал, общественное мнение настроено против Леопольда, в Бельгии активно набирают популярность социалисты, протестующие против действий Леопольда, а Великобритания начинает всерьёз намекать на то, что результаты Берлинской конференции надо бы пересмотреть. При этом передача Конго Англии или Франции не рассматривается, потому что это полностью разрушило бы баланс сил на континенте.
Единственным вариантом, который устраивает обе стороны, является аннексия «Свободного государства Конго» Бельгией. Которая, надо сказать, не особо была настроена на такое развитие событий, но по сути вынуждена была сделать это в 1908 году, отстранив Леопольда от управления его владением. После этого ситуация начала выправляться – значительно уменьшилась эксплуатация местного населения, была решена продовольственная проблема, следом отступили и болезни. Конечно, полностью злоупотребления не прекратились, тем более что большинство администраторов «Свободного государства» сохранили свои должности, но их масштаб уже не шёл ни в какое сравнение с тем, что творилось раньше.
Фото: Отец смотрит на кисти рук его дочери, которые были отрублены в наказание за невыполнение им норм добычи каучука.
Общее количество погибших в результате алчной и безответственной политики Леопольда установить точно не представляется возможным. Нет точных данных по изначальной численности населения, потому что никаких переписей населения не проводилось. Это не казалось важным, да и технической возможности не было – даже на 1900 год в Конго присутствовало от силы три тысячи европейцев.
Ещё одним важным фактором является то, что все государственные архивы «Свободного государства» были уничтожены по личному приказу короля незадолго до передачи владений Бельгии. Таким образом, Леопольд успешно смог избавиться от документальных свидетельств преступлений, так что полагаться приходится в основном на опросы свидетелей и потерпевших, а также на оценки демографов.
Различные источники называют цифры от 3 до 20 миллионов погибших. При этом вторая цифра всё-таки представляется завышенной, а первая – наоборот, заниженной. Большинство же оценок лежит в интервале 8-13 миллионов. В любом случае цифры ужасают своим масштабом.
И, заканчивая тему, хочется отметить ещё один поразительный факт. Несмотря на огромное число жертв, сложившуюся в Конго ситуацию, строго говоря, невозможно назвать геноцидом. Согласно определению ООН, геноцид – это действия, совершаемые с намерением уничтожить определённую группу лиц.
В случае же «Свободного государства Конго» никакого намерения уничтожать огромное количество населения не было. Причинами гибели и страданий миллионов людей были административный произвол, безнаказанность исполнителей, безответственность короля Леопольда и, конечно же, всепоглощающая алчность людей, наживавшихся на «красном каучуке».
Автор: Роман Воронов
