- Специальный корреспондент
Имущественная ответственность менеджмента – важный источник восстановления интересов участников предприятий, которым был причинен ущерб действиями (бездействиями) генеральных директоров, ликвидаторов, членов правления (совета директоров).
Кроме того, косвенно, этот способ восполнения имущественной сферы предприятия также защищает интересы кредиторов, которые вне процедур банкротства лишены возможности воспрепятствовать необоснованному уменьшению имущественной массы своего должника.
С точки зрения юридической техники, взыскание убытков с директора (членов коллегиальных органов) выглядит просто: основанием ответственности является противоправное недобросовестное и/или неразумное поведение, которое выступило необходимым условием фактических убытков. Виновность причинителя предполагается, но может быть опровергнута со ссылкой на обстоятельства спора.
Однако практика сложнее приведенной выше «умозрительной» модели и формирует интересные аспекты ответственности менеджмента, которые следует принимать во внимание, как потенциальным причинителям вреда, так и тем, кому он может быть причинен (предприятия, участники, акционеры).
Внизу дан обзор наиболее интересных и актуальных аспектов привлечения лиц, замещавших должность единоличного исполнительного органа (директора), к ответственности за причиненные предприятию убытки.
Распоряжение средствами предприятия в своих интересах – основной вид убытков, взыскиваемых с менеджмента
Как показывает практика, чаще всего директорам вменяются действия, связанные с получением денежных средств из кассы (снятие с корпоративной карты) без последующего отчета, подтверждающего использование денег в интересах предприятия.
С юридической точки зрения – это простая ситуация и всегда заканчивается взысканием со ссылкой на статьи 15, 53.1, 1064 ГК РФ. Убытки здесь очевидны и не требуют тонкого доказывания или сложных правовых дефиниций (например, Постановление АС Северо-Кавказского округа от 23.03.2021 года по делу №А63-12761/2019).
Надо отметить, при этом, что денежные средства, полученные таким образом директорами, далеко не всегда используются на их собственные нужды (особенно, если речь идет о крупных суммах).
Чаще всего наличные направляются на покрытие КЭШевой части различного рода схем и сделок, о чем собственно менеджеры (в свое оправдание) и рассказывают судам, наивно апеллируя к контрагентам, которые, разумеется, не подтверждают этих обстоятельств (например, Постановление 17 ААС от 15.11.2018 года по делу №А60-10880/2018).
Однозначная практика по таким делам дает четкий сигнал отечественному бизнесу о высоких рисках КЭШевых мероприятий.
Разновидностью указанной выше ситуации является оплата менеджером квартир, автомобильных и прочих бытовых расходов за счет предприятия. Это тоже довольно обширная практика, однако позиция судов здесь сводится к тому, что подобного рода расходы могут покрываться за счет предприятия только, если это предусмотрено контрактом. В противном случае – это убытки, которые должен возместить директор (например, Постановление АС МО от 06.11.2020 года по делу №А40-274739/2019).
Налоговые штрафы (пени),
как основание ответственности директора
Еще один достаточно распространенный случай имущественной ответственности директоров – ситуации, когда возглавляемое ими предприятие по требованию налогового органа уплачивает штрафы и пени за недобросовестные фискальные оптимизации (чаще всего – с использованием однодневок).
Практика по таким спорам сформировала две группы обстоятельств, одни из которых делают ответственность неизбежной (или крайне вероятной), другие - исключают ее или серьезно усложняют.
Обстоятельства, «гарантирующие» ответственность:
(а) доказано, что директор имел отношение к фиктивному документообороту - готовил документы, давал указания номиналам и т.д (например, Постановление Западно-Сибирского округа от 18.12.2020 года по делу №А70-13656/2019).
(б) директор не участвовал в выборе фиктивного контрагента и не получал средств от налоговой оптимизации, однако (в силу своего функционала и масштаба деятельности предприятия) именно он несет ответственность за реальность хозяйственной операции и определение надлежащих контрагентов (например, Постановление Западно-Сибирского округа от 18.12.2020 года по делу №А70-13656/2019);
(в) Имеются судебные решения по фискальному спору (об оспаривании решения налогового органа), которые устанавливают обстоятельства налоговой оптимизации. Такие акты не имеют формальной преюдиции в спорах по убыткам, но суды обязаны учитывать их, исходя из принципа обязательности судебных постановлений (фактическая преюдиция фискального спора) (например, Постановление Западно-Сибирского округа от 18.12.2020 года по делу №А70-13656/2019).
Обстоятельства, исключающие ответственность:
(а) Для установления вины директора в вопросе выбора контрагента имеет значение масштаб деятельности предприятия, в том числе обороты и количество сделок. При их значительности на директора не может быть возложена ответственность за выбор контрагента по каждой сделке (например, Постановление 17 ААС от 24.09.2019 года №17АП-9765);
(б) Срок давности привлечения к ответственности начинает течь с момента, когда мажоритарные участник общества узнал о содержании акта налоговой проверки (с фискальными претензиями к предприятию) или о содержании решения о привлечении предприятия к налоговой ответственности (например, Постановление 17 ААС от 24.09.2019 года №17АП-9765).
Сделки, совершенные в ущерб предприятию, как основание взыскания убытков с директора
Убыточные сделки часто выступают основанием для предъявления претензий директору общества и взысканию с него соответствующих убытков.
Удовлетворяются такие иски обычно при наличии доказанных убытков (которые подтверждаются экспертным заключением); выявлении конфликта интересов директора и предприятия (сделка заключается с аффилированным по отношению к директору лицом) и установлении того обстоятельства, что директор скрыл от незаинтересованных участников общества факт совершения сделки и свою заинтересованность в ней (например, Постановление АС Северо-Кавказского округа от 08.07.2021 года по делу №А32-32318/2020).
Отсутствие одного из указанных выше элементов, как правило, исключает ответственность директора за убыточную сделку.
Неразумные действия – сложность доказывания убытков
Как видно из изложенного выше, чаще всего директора привлекаются к ответственности за недобросовестность, то есть при наличии следующих обстоятельств: действий в собственном интересе; игнорирования информации, связанной с возможностью убытков для предприятия; сознательным уклонением от осуществления функций, связанных с контролем за бизнес-процессами (контрагентами, представителями, сделками).
Однако часто недобросовестность в действиях директора отсутствует, но есть основания предполагать, что директор действовал неразумно – то есть не выявил пороки сделки, которые обернулись ущербом для общества. На практике причиной тому может быть, скажем, низкая профессиональная квалификация директора или небрежность при осуществлении своих функций.
Надо отметить, что суды очень неохотно и крайне редко привлекают к ответственности менеджеров за неразумные коммерческие решения. Причина в том, что суд не может давать оценку экономической целесообразности коммерческих действий, а в отсутствии очевидной недобросовестности суду сложно сделать вывод об отклонении действий директора от обычной деловой практики.
В этой связи, такие дела обычно заканчиваются отказом со ссылкой на отсутствие причинно-следственной связи между убытками и действиями директора (например, Постановление АС Уральского округа от 02.04.2021 года по делу №А60-36744/2019).
Причинение убытков доверенным лицом не освобождает директора от ответственности
Довольно часто сомнительные хозяйственные операции предприятия осуществляются не самим директором, а лицами, котором он выдал доверенность. В этом случае возражения директоров против заявленных требований о взыскании убытков сводятся к отсутствию вины и указанию на то, что ущерб причинен иным лицом (действовавшим по доверенности).
Однако суды не воспринимают такие доводы, указывая на то, что именно директор несет ответственность за выбор добросовестных доверенных лиц и обеспечение надлежащего контроля за их деятельностью (например, Постановление АС Дальневосточного округа от 05.03.2021 года по делу №А59-7379/2019).
При этом, конечно, следует учитывать масштаб деятельности предприятия и то входила ли в компетенцию директора оценка деловых (и моральных!) качеств представителя (п3 ПП ВАС №62 от 30.07.2013 года).
Недобросовестный представитель, со своей стороны, может быть привлечен к ответственности вместе с директором, как соучастник или соисполнитель (в порядке статьи 1080 ГК РФ).
Недостача имущества: сложности доказывания вины директора
Практика российского делового оборота не предполагает проведения совместных инвентаризаций при смене генерального директора – обычно имущество передается по общему акту на основании данных учета без фактической сверки.
При этом достаточно часто в дальнейшем обнаруживается недостача, которую новый менеджмент относит на бывшего генерального директора, предъявляя ему соответствующие убытки.
Суды довольно критически относятся к таким случаям, указывая, что инвентаризация должна проводиться незамедлительно после смены директора, с привлечением бывшего менеджера и с фактическим выходом на место учета, то есть, инвентаризация не может быть документарной.
Также важно выявить все возможные причины недостачи: хищение, утрата, физический износ и т.д. и т.п. И только, исключив все эти обстоятельства, можно говорить в вине бывшего генерального директора (например, Постановление АС ЦО от 26.08.2020 года по делу №А08-433/2019).
Такая позиция судов требует от нового директора серьезного и затратного подхода к выявлению недостачи и отнесению ее на бывшего руководителя. На практике, в условиях работающего бизнеса (особенно производства) это фактически не возможно. В этой связи недостачи редко предъявляются (в качестве убытков) бывшему генеральному директору.
Ответственность директора
при согласовании его действий единственным учредителем
(или всеми участниками)
В Постановлении Пленума ВАС РФ № 62 от 30.07.2013 года (пункт 7) указано, что директор не может быть освобожден от ответственности за причиненные обществу убытки в случае, если его действия были одобрены решением учредителей.
На практике указанные разъяснения чаще всего относят к ситуации, когда действия директора одобрены только некоторыми участниками, в случае же единогласного одобрения всеми участниками – считается, что ущерб не может быть причинен (потенциальные потерпевшие сами согласовали соответствующие действия).
Суды при этом настаивают, что единогласное (или единоличное) одобрение не освобождает директора от ответственности, поскольку он несет самостоятельную обязанность действовать разумно и добросовестно, а сам ущерб может быть причинен не только настоящим, но и будущим участникам, а также иным третьим лицам (например, Постановление 17ААС от 15.11.2018 года по делу №А60-10880/2018).
При этом надо учитывать, что гражданское и корпоративное законодательство не предусматривают привлечение к ответственности за причиненные убытки учредителей общества (за принятые ими решения), однако они могут быть привлечены как соучастники и соисполнителя убыточных мероприятий (в порядке статьи 1080 ГК РФ).
