- Специальный корреспондент
В информационных лентах периодически всплывают новости о якобы рейдерских захватах, при этом эксперты вновь и вновь призывают ввести уголовную ответственность за такие действия.
Вопрос криминального преследования так называемой рейдерской деятельности не оригинален, имеет длительную историю, но своего логического завершения он так и не получил: в Уголовный Кодекс не были внесены соответствующие дополнения.
И это абсолютно правильно!
Рейдерские действия (в массовом сознании) – это попытка миноритарного акционера (участника) получить контроль над предприятием путем недобросовестного использования правовых механизмов, а иногда и с применением физической силы. При этом цель может быть и иная: не контроль, а отступные (тогда это называется гринмейл – корпоративный шантаж).
Указанные выше действия, если они направлены против ПРАВОМЕРНЫХ интересов владельцев бизнеса, безусловно, носят противоправный и асоциальных характер. И подлежат всяческому порицанию.
Но, что если интересы и действия этих самых ВЛАДЕЛЬЦЕВ БИЗНЕСА идут в разрез с законными ожиданиями миноритарных акционеров, да и публичными (чаще всего фискальными) интересами?
Имею в виду ситуацию, когда мажоритарные участники (или контролирующие их лица) выстраивают работу предприятия таким образом, что экономическую выгоду (прибыль) получают только они. При этом за бортом остаются иные участники – миноритарии, которые в совокупности могут владеть и половиной долей (акций).
Подмять под себя доходность бизнеса не сложно, в ход идет банальная схема: завышением расходов и/или занижением стоимости реализации - маржа при этом остается на «прокладках», контролируемых бенефициарами. Используются обычные технические вещи: займы от контролируемых компаний, странные лицензионные договоры, агентские соглашения на закупку комплектующих и реализацию готово продукции, сумасшедшие гонорары топ-менеджеров и т.д и т.п.
Государственные структуры (прежде всего ФНС) имеют эффективные механизмы выявления таких схем и защиты публичного интереса. А вот, что делать миноритарным участникам такого предприятия – акционерам с небольшими (не контролирующими и даже не блокирующими) пакетами? Спокойно наблюдать за реализацией этой схемы и грустно выслушивать объяснения топ-менеджмента о том, почему ликвидные виды деятельности не приносят прибыли?
Многие выбирают иной путь – активно противодействовать недобросовестным действиям и решениям мажоритариев в судебном и административном порядке: информировать прокуратуру, ФНС о фактах нарушения закона (в том числе преступлениях), оспаривать решения собраний и заключенные сделки.
При грамотном и эффективном подходе, это способно создать серьезные проблемы для группы контролирующих лиц, которые, однако, едва ли согласятся с лишением значительной части дохода.
И вот тут с уст бенефициаров слетает сакральное – РЕЙДЕРЫ!
То есть группа миноритарных акционеров (участников), которые нашли силы и средства противостоять, корпоративному грабежу признаются РЕЙДЕРАМИ, которые препятствуют «нормальной деятельности организации».
Если речь идет, скажем, о предприятии, выполняющим государственный (или не дай Бог оборонный) заказ, то истерика будет носить особенно агрессивный характер (Родина в опасности!) с требованием привлечь, посадить, раздавить.
Кстати такая ситуация (недобросовестность контролирующих лиц) касается не только корпоративной сферы, она широко распространена в области проблемных активов – проще говоря, в процедурах банкротства юридических лиц.
Здесь вместо мажоритарного акционера, недобросовестный контроль осуществляет доминирующий в реестре кредитор (за которым чаще всего стоят те же бенефициары). Цели здесь аналогичные (подмять потоки), но механика немного иная – контролируемая реализация имущества на условиях, отвечающих интересам ограниченной группы лиц; отказ от выявления недобросовестных схем вывода активов; сокрытие недобросовестных действий бенефициаров и т. и т.п.
При этом миноритарные кредиторы, как и акционеры, не лишены (и часто пользуются) правовыми механизмами защиты своих прав – оспаривание действий арбитражного управляющего, решений собрания кредиторов, сделок, торгов и т.д.
И они тоже РЕЙДЕРЫ?
Изложенное выше говорит о том, что действия, которые позиционируются заинтересованными лицами, как РЕЙДЕРСКИЕ, чаще всего являются попыткой миноритарных инвесторов (кредиторов) защитить свои права и добиться сохранения законного имущественного интереса. В этих условиях, уголовная статья «за рейдерство» станет дополнительным способом давления на добросовестный бизнес и его отъема.
Даже если какие-то действия и могут быть квалифицированы, как РЕЙДЕСТВО или ГРИНМЕЙЛ они не нуждаются в уголовном преследовании – для борьбы с ними вполне достаточно действующего нормативного регулирования и подходов, предложенных практикой Верховного Суда (оценки добросовестности, выявления действительного смысла хозяйственной операции, оценки должной осмотрительности и т.д.).
Надеемся, что лоббисты соответствующих групповых интересов, не убедят депутатов ГД нового созыва в существовании вымышленной проблемы явления под названием РЕЙДЕРСКИЕ ЗАХВАТЫ.
